Принятое Верховной Радой решение о режиме военного положения в десяти областях Украины не даст ничего. Потому что на самом деле на данный момент ничего не введено, никакие меры.

Сейчас сложно предположить, какими будут последствия, и что мы увидим по истечении 30 дней, потому что мы не видим текст указа. Есть номер указа и дата указа, но окончательного текста мы так и не увидели. Судя по словам Порошенко, де-юре военное положение вводится, а де-факто – нет, а введено оно будет только в случае сухопутного вторжения российских войск на территорию Украины.

Кроме того, президент не огласил плана перевода страны на военные рельсы. Ставку верховного главнокомандования он не сформировал. Плюс, если вводится военное положение, то все местные органы власти утрачивают легитимность, и власть переходит к военно-гражданским администрациям и ставке военного главнокомандующего. У нас сказано, что все это будет делаться только в случае агрессии России на суше.

Тогда возникает вопрос – а что мы приняли? За что, собственно, проголосовала Верховная Рада?

Мне очень понравилось выступление начальника Генерального штаба ВСУ Виктора Муженко в парламенте перед голосованием, который на вопрос о том, что изменится в обороноспособности страны с принятием военного положения, и как военное положение будет способствовать освобождению наших территорий, вообще ничего не ответил. А Парубий сказал: «Все, відповідь ви отримали». И выключил Муженко микрофон.

Это была яркая демонстрация того, что на самом деле творится в высшем эшелоне власти. Они просто не понимают, что делают.

В свое время, будучи офицером Генерального штаба, я занимался этими вопросами, было это около десяти лет назад. Время, необходимое для перевода страны на военные рельсы, оценивалось от 6 до 11 месяцев. То есть введению военного положения должен предшествовать особый подготовительный период, после чего страна сможет перейти на военные рельсы. За это время должны быть сформированы администрации, система управления страной, экономика должна быть переведена на выпуск товаров военного назначения, должен быть сформирован оборонный заказ и так далее. И только после такого особого периода должно вводиться военное положение.

Потому, скорее всего, правы те, кто говорит о том, что, вводя военное положение, власть преследовала совершенно иные цели – перенос выборов. Кстати, опять процитирую заявление начальника ГШ ВСУ в Раде: он сказал, что наши катера не получили разрешения на прохождение Керченского пролива, но все равно пошли через него. Он сказал об этом с трибуны Верховной Рады.

Так что, скорее всего, это была попытка президента отсрочить выборы. К тому же, он настаивал на введении военного положения на всей территории Украины.

В итоге мы получили некий «гибридный» вариант: ввели военное положение, чтобы его не вводить. В результате мы получили ни то, ни сё. В сухом остатке, у нас везде хаос, в том числе в головах – никто не может разобраться, что реально произошло, что дальше делать, куда бежать, чего бояться.

А раз так, то действия тех, кто отдавал приказ нашим морякам, можно расценивать как сознательную провокацию, создание прецедента. Получается, что все ложится в одну логическую цепочку: они пошли на провокацию, спровоцировали Российскую Федерацию на применение оружия, и тут же появился указ президента Украины о введении военного положения. То есть, когда «зеленые человечки» брали Крым, это было недостаточным поводом для военного положения, когда под Иловайск зашло до 20 батальонно-тактических групп, согласно отчету ГПУ, это тоже не смогло стать причиной для введения ВП, а тут инцидента в Керченском проливе оказалось достаточно.

Думаю, Верховной Раде, прежде чем голосовать, все-таки нужно было заслушать президента, чтобы получить ответы на массу вопросов. Кто спланировал переход этих катеров? Чем это было обусловлено? Почему они пошли морем? Была ли официальная заявка на согласование прохода, как это было в предыдущий раз? Почему два других катера отвезли трейлерами, а эти два катера пошли морем? Вопросов – миллион.

А так выходит, что мы спровоцировали Россию на агрессивные действия, зафиксировали это. Но – теперь у нас 24 пленных моряка, из них трое ранены, потеря двух боевых катеров и одного буксира.

И теперь вопрос – какая судьба будет ждать наших моряков, которые оказались в российском плену? Я думаю, что самая незавидная. Уже есть официальное заявление России о том, что они предстанут перед судом. Моряки сейчас получат сроки за терроризм или за попытку агрессии, а также примерно такие же сроки, как Сенцов. И мы будем их вытаскивать из российских тюрем долго и упорно.

А о катерах и буксире я вообще молчу.

По большому счету, выходит, что украинское командование подставило наших моряков.

Следующий момент. Климкин заявил о том, что Россия планирует захватить украинскую территорию от Мариуполя до Приднестровья. На мой взгляд, такой план действительно существует. Мы видели попытки России его реализовать в 2014 году – это та же карта «Новороссии». И я совершенно не сомневаюсь, что Россия от него не отказалась.

Что мешает России сейчас осуществить этот план? То же самое, что мешало все четыре с половиной года – отсутствие сил, экономических, финансовых и военных возможностей, а также политическая ситуация вокруг России. «Окно Овертона» закрылось для Российской Федерации в 2014 году. Так что сейчас она вряд ли прибегнет к такому сценарию. А время не играет ей на руку, потому что с каждым днем политическая ситуация вокруг России ухудшается, а экономическая – тем более.

Могут ли продлить в декабре военное положение? Если говорить юридическим языком, то, согласно Закону Украины «Об обороне», верховный главнокомандующий имеет право продлевать своим указом военное положение на неопределенный срок без согласования с Верховной Радой. Поэтому, чтобы высказывать какие-то предположения, нужно увидеть указ, чтобы понять, в каком юридическом статусе сегодня находится военное положение. Если оно де-юре введено, то вопрос окончания режима военного положения – это очень риторический вопрос. В законе говорится, что ВП прекращается автоматически в тот же день, который обозначен в указе. Но с другой стороны, есть пункт, который разрешает верховному главнокомандующему продлевать его своим указом.

Как изменит военное положение восприятие событий в Украине нашими международными партнерами, изменит ли это что-нибудь для них? Думаю, изменит. Это особенно скажется на экономике страны. Инвесторы точно не побегут в Украину с мешком денег после введения военного положения в Украине. Они, скорее, наоборот, подумают – не забрать ли то, что уже вложили. Нас пугали, что не будет кредитов, если мы введем военное положение, что никто не даст украинской церкви Томос… В целом, это негативно скажется на имидже Украины, прежде всего, в экономическом плане, хотя и в политическом тоже.

26 ноября состоялась очень интересная беседа Порошенко со Столтенбергом. Как я понял, президент не сказал ему, что у нас вооруженный конфликт с РФ – он сказал, что он обеспокоен ситуацией в Азовском море. Странно это… По идее, Порошенко должен был разложить карту перед Столтенбергом и все ему объяснить. К тому же, речь шла об инциденте не в Азовском, а в Черном море, плюс – в нейтральных водах, плюс – действительно был вооруженный инцидент между ВМС Украины и береговой охраной РФ. А так получилось, что Порошенко и Столтенберг сошлись во мнении, что оба обеспокоены ситуацией в Азовском море.

Потому я думаю, что Украине не стоит рассчитывать ни на дополнительные антироссийские санкции, ни на военную помощь нашей стране после этого инцидента в Керченском проливе. Наоборот, сейчас у западных политиков, особенно – у европейских, будет миллион вопросов о том, что вообще происходит.

Олег Жданов, военный эксперт, офицер запаса, Национальное бюро расследований Украины